Губаха | Информация

Уральский характер. Моисей Югов

Писать о биографии первооткрывателя каменного угля в Горной стране и интересно и горько. Интересно, потому что Моисей Иванович Югов был живым воплощением уральского характера. Его отличали профессионализм и удачливость в своем деле, упорство, граничащее с упрямством и желание идти до конца «за правду». Но ценой открытия и начала разработки Кизеловского угольного бассейна, по сути, стала его жизнь.

Родился Моисей Югов в 1760 году в семье крепостных на берегу речки Нердвы в селе Юрич (ныне Карагайский район). Неизвестно, был ли он потомственным рудознатцем, или просто по случаю подростком попал в их артель. Тем не менее, уже в шестнадцать лет Моисей участвует в поиске железных руд в районе реки Полуденный Кизел. Позже работает на Березовских золотых приисках.

Несмотря на молодость – Югову было всего 23 года, когда хозяева перевели его на строительство Кизеловского металлургического завода, он слыл уже хорошим специалистом в своем деле.

В 1786 году во время закладки плотины завода на реке Полуденный Кизел Югов вместе с крепостными крестьянами Якимом Меркушевым и Данилой Иванцовым нашел каменный уголь. А еще – возле Артемьевского рудника ими были найдены образцы породы, которые, по мнению Югова, содержали золото и серебро. Большая удача!

Однако именно «драгоценная» часть находки, возможно, и стала причиной, по которой жизнь кизеловских рудознатцев резко изменила свой бег.

Дело в том, что к этому моменту в государстве действовал указ Екатерины II «О горной свободе». Он позволял помещикам право добычи золота и других металлов при условии уплаты ими в казну десятой доли стоимости добытого. Но на деле все оборачивалось по-другому – частенько при находке золотых и серебряных руд земли у заводчиков просто отбирали казну. Именно так произошло в 1747 году с демидовскими Колывано-Воскресенскими заводами на Алтае. Об этом случае на Урале крепко помнили, поэтому искать и находить драгоценные металлы, а тем паче, объявлять об этих находках, крепостным рудознатцам было строго-настрого запрещено.

О своем открытии Моисей Югов срочно пишет в Пермскую казенную палату. Но ответа от чиновников он не получил. Молчали и в Пермском горном управлении, куда Моисей также направил известие о находке. Возможно, молчание это было связано с тем, что хозяину Кизеловского завода Лазареву не хотелось получить хлопот из-за обнаружения серебряных и золотых руд.

Устав ждать ответа, в 1793 году Моисей Иванович сам отправляется в Пермь и лично передает в Пермское горное отделение донесение об открытии месторождений каменного угля и серебра.

Но хорошо «смазанная» бюрократическая машина и здесь не дает сбоя. Прямо из горного управления бумага Югова отправляется к чиновнику Щербакову, который ведет юридические дела Лазаревых. Щербаков, видимо, уже хорошо осведомленный об истории с письмами рудознатцев, просто посадил Моисея Югова в тюрьму «за смутьянство».

По одним сведениям, рудознатец через какое-то время был отпущен, по другим – сбежал из тюрьмы. Но, как бы там ни было, в поисках правды Югов решил отправиться в Петербург.

Добирался до столицы Югов под видом богомольца, бедствовал, жил на подаянии. И все же не оставлял мысли о том, чтобы сообщить о своем открытии горному ведомству. Несколько раз он даже умудрялся передавать донесение «матушке государыне» Екатерине Второй. И снова, как и в Перми, ответа не было…

А дома, на Урале, уставший ждать Яким Меркушев с группой крестьян, свидетелей находки каменного угля, еще раз попытался сдвинуть дело с мертвой точки. От них тоже было сделано заявление в Горное управление. Реакция была незамедлительной - всех отправили в солдаты.

Но судьба все-таки смилостивилась и кизеловские новобранцы попали на службу в столицу, где вновь встретились с Моисеем Юговым.

В 1796 году, когда на престол взошел Павел Первый, рудознатец Югов наконец смог передать государю известие о своем открытии. Вместе с грамотой были отправлены найденные и с большим трудом были полученные с Урала образцы горных пород. Вот строки из письма, составленного Моисеем Юговым на имя императора:

«Ноября, 29-го дня, 1796 года Ваше Императорское Величество. Ниже сего означенный подданный Вашего Императорского Величества осмеливаюсь напамятовать вторично сим о донесенном нами земляном богатстве, находящемся в Пермском наместничестве Соликамской округи в дачах господина Ивана Лазаревича Лазарева поблизости ево завода Кизелеву по речке Полуденному Кизелу в Черном лесу галанской уголь, на Артемьевском руднике на девятой сажени золотая руда, да при том же заводе подле часовни повыше заводу по речке Кизелу по течению правой стороны серебряная руда...»

Донесение Югова попало к президенту Берг-коллегии Андрею Андреевичу Нартову. Он вызвал рудознатцев для личного допроса «для отобрания надлежащих сведений о показуе мых рудах и угольях».

Мечта рудознатцев сбылась – для проверки полученных сведений вместе с Моисеем Юговым на Средний Урал был отправлен надворный советник Алексей Гладков. Но вернуться назад победителем Моисею Югову не довелось – 13 апреля 1797 года в Берголлегию пришло сообщение – «Моисей Югов, находясь в неизлечимой чахоточной болезни, волей Божию помре».

Летом 1797 года рядом с Кизеловским заводом была заложена первая каменноугольная штольня, названная «Запрудной». С нее и началась история Кизеловского угольного бассейна.

Весь этот край на протяжении двух столетий будет славен именно добычей в нем «черного золота». И в каждой добытой тонне угля будет заслуга нашего земляка, уральского рудознатца Моисея Ивановича Югова.